Ещё при подготовке первых публикаций в серии «Агроликбез», встретилось мне упоминание о сфагнуме, чудо–мхе, успешно конкурирующим с перлитом по способности удерживать огромное количество жидкости и применяемое некоторыми домашними растениеводами в качестве среды для проращивания семян, а также некоторых в других ситуациях, требующих стабильной влажности и свободного доступа кислорода (например, при укоренении растений).
Тогда, в конце прошлого года, идея использования этого «материала» показалась мне просто блажью чудаков, склонных к чрезмерной экзотике, но совсем недавно, приобретая в цветочной лавке уже упоминавшиеся перлит для компонования грунта для рассады, увидел коробочки с живым мхом и внезапно решил: а почему бы не попробовать? И купил.
Читать дальше...
Коробочка из прозрачного пластика, гордо именуемая мини–тепличкой и размером примерно 135×145×65 мм, то есть, объёмом около 1,25 л, завесила на моих весах 230 грамм вместе с наполняющими её желтовато–зелёными веточками мха и небольшим количеством мелкой ползающей живности.
За прошедшие с момента покупки десять дней, щедро поливаемый и получающий достаточно света (но не прямого солнечного) мох изрядно позеленел и активно демонстрирует желание расти и развиваться (см. фото слева). К такому решению я отнёсся с поощрительной благосклонностью, но не имел никакого представления как посодействовать буйному росту этого растения.
А завести частную плантацию сфагнума имеет смысл: этот мох обладает целым набором чрезвычайно полезных свойств среди которых, прямо–таки, невероятная способность накапливать и удерживать в себе большое количество воды, отличная проницаемость для воздуха и выделяемые растением природные эффективные антисептики — в целом, по большинству показателей предпочтительнее перлита.
Интернет–ресурсы предоставили вполне достаточно, хоть и не слишком много информации о мхах в целом, и сфагнуме, в частности. Поскольку раньше я никогда этим предметом не интересовался, то обнаружил довольно много неожиданного. Оказалось, что мхи — «дивні створіння, без мозгів і без коріння», поэтому привычная агротехника (посадка в грунт) для них не подходит — нет того, что подлежит втыканию в почву (корнеподобные ризоиды у молодых побегов не считаются).
Слегка поудивлявшись прорве существующих разновидностей мхов (только настоящих мхов существует около 700 родов, 120 семейств и 10000 видов, а с прочими мохообразными — более 20000 видов), я уяснил, что сфагнум, известный также как торфяной мох (именно из его отмирающих частей образуется торф) принадлежит к отделу моховидных (не путать с мохообразными), то есть, к настоящим мхам. Впрочем, это знание мне не слишком помогло, но было принято к сведению. Открылась мне, наконец, и тайна потрясающей гигроскопичности сфагнума (способен поглотить в воздушно–сухом состоянии воды в 20 раз больше собственной массы): оказалось, что клетки листьев по мере роста теряют хлоропласты, отвечающие за фотосинтез, в стенках клеток образуются поры, а сами клетки отмирают и заполняются воздухом, поскольку коллоидное вещество (гиалин), покрывающее листья, не позволяет стенкам «схлопываться», а при наполнении полости клетки водой — надёжно удерживает её внутри (чем не замена гидрогелю?).
На фото внизу представлен в разных степенях увеличения побег сфагнума: «в полный рост», с начинающей отмирать частью желтовато–коричневатого цвета (фото слева), «головка» на верхнем конце побега, представляющая собой пучок боковых веточек, раскрывающихся по мере роста стебля (центральное фото) и лист в наибольшем увеличении (спасибо микроскопу), при котором даже можно рассмотреть пресловутые водонаполненные клетки (правое фото).
Но достаточно теории (даже более, чем достаточно)! Что же касается практики, то для счастливого и беззаботного роста сфагнума в отдельно взятом хозяйстве, — как, например, моё, — достаточно создать относительно тёплую, умеренно светлую и существенно влажную среду: почти двухнедельный личный опыт содержания изначально подзавявшего мха в мини–тепличке на северо–восточном подоконнике, тому наглядное подтверждение. Однако, для перевода процесса на промышленные рельсы (ладно, пусть полупромышленные или даже просто расширенно кустарные) нужно первым делом избавить сфагнум от «неуловимых мстителей». В моей студенческой юности так было принято называть вшей, но я подразумеваю всё разнообразие насекомых, возможно скрывающихся во мхе (уже были выловлены муравей и какой–то длинноногий жучок), а также потенциальные возбудители заболеваний, — говорят, там могут скрываться неразличимые глазом клещи.
Общая схема реализации задумки такая: сначала производится дезинсекция и дезинфекция зелёной массы, — мох тщательно промывается в большом количестве воды для удаления мусора, грязи и жучков–паучков, а затем выдерживается в течение 15–20 минут в горячей воде (45–50°C), чтобы погибла мини– и микрофауна, — после чего очищенный, умытый, бодрый и оптимистически настроенный сфагнум слегка осушается (буквально десять–пятнадцать минут в тени, пока лишняя вода с него не стечёт). Процесс отражён в фотографиях, расположенных под этим параграфом.
Теперь можно приступать к закладке «плантации».
В новый прозрачный контейнер щедро насыпал перлита, символически притрусил его сверху торфяной грунтомесью, потом уложил побеги сфагнума и обильно полил эту «слоёнку» водой. Весь оставшийся мох возвратился в свой «родной» контейнер, — теперь ему там будет гораздо просторнее, осталась только треть от исходной массы, — но без перлита и без грунта: интересно, какой режим выращивания ему больше понравится? После этого начинается самый трудный и неприятный этап — ожидание результата.
Вряд ли удастся мне в этом году попрактиковаться в использовании сфагнума в «боевых» условиях, разве что при выращивании рассады некоторых особовлаголюбивых культур. Дело в том, что на следующий после описанных манипуляций день к моему мху пришёл известный «литовец» Обламявичус с северной пушистой лисичкой на поводке: то ли вода оказалась избыточно горячей, то ли сказалось суточное пребывание сфагнума на ярком солнце (непреднамеренно оставил «минитепличку» на южном подоконнике и она ощутимо перегрелась), но мох полностью потерял жизнеспособность, заменив свой зелёный цвет на ровный жёлто–коричневый окрас.
