Поиск по блогу:

воскресенье, 29 ноября 2015 г.

Зимние пейджерные чтения

Перечитывал на ночь пейджер. Много думал.
Из дневника «нового русского» (90–е годы)

Технический прогресс как–то малозаметен в нашей повседневной жизни, но иногда наступают прозрения, демонстрирующие его неукротимую поступь. Так, лет десять тому назад я вдруг обнаружил, что из нашего обихода фактически исчезла копировальная бумага: нет необходимости закладывать в пишущую машинку 3–4 листа, разделённых копиркой — принтер последовательно напечатает хоть десять копий нужного документа и не потребуется исправление опечаток машинистки (кстати, где сейчас пишущие машинки?).

Точно так же, тихо и печально, отошли в лучший мир плёночные фотоаппараты — «мыльницы» — увлекая за собой развитую индустрию производства фотоплёнок (думаю, профессиональные фотографы и кинооператоры, всё ещё предпочитающие аналоговые технологии цифровым составляют каплю в некогда бушевавшем океане мирового потребления плёнки).

Или взять, к примеру, телеграф. Когда последний раз кто–нибудь отправлял телеграмму? Поставлю вопрос шире: все ли знают, что такое телеграмма? А ведь существовал целый телеграфный стиль изложения — до абсурдности лаконичный, без предлогов, союзов и знаков препинания (только в самых–самых исключительных случаях использовались ЗПТ, ТЧК и ВСК для запятой, точки и восклицательного знака).

Читать дальше...

Для тех, кто слышит о телеграммах впервые поясню, что телеграф — дедушка пейджера. Ах, вы уже не знаете, и что такое пейджер? Пейджер — отец СМС: вы звоните по телефону в пейджинговую компанию, называете кодовый номер получателя и проговариваете короткое сообщение. Оператор тут же набирает текст, отправляет его адресату и сообщение появляется у абонента на маленьком дисплее маленького девайса, похожего на тамагочи (впервые слышите про тамагочи?!). Получается почти телеграмма…

Телеграфно–пейджерные ассоциации возникли у меня при ознакомлении с буклетами–флаерами, размещёнными на стенде с бесплатной литературой в строительном гипермаркете «Леруа Мерлен»: следуя сетевой концепции «сделай сам» — в англоязычном варианте DIY, то есть Do It Yourself — продавец предлагает базовую информацию по технологии выполнения некоторых строительно–ремонтных работ. Замысел понятен: прочитал такой трёх–четырёхстраничный буклетик, вдохновился кажущейся простотой выполнения работ и побежал вприпрыжку покупать продающиеся тут же материалы, инструменты и приспособления.

Проблема в том, что упомянутые рекомендации изложены почти в телеграфном стиле — максимально конспективно, правда, с предлогами, союзами и знаками препинания, то есть, в немного более продвинутой манере — пейджинговой.

Таких «наставлений» у меня набралось около десятка (см. фото рядом с заголовком статьи): я шерстил стенд при каждом посещении гипермаркета и отбирал их исходя из предстоящих мне задач. Например, рекомендации по монтажу электрического тёплого пола меня не заинтересовали: мои тёплые полы будут водяными. Также обделил своим вниманием технологии установки мансардных окон, монтажа кровли из битумной черепицы и некоторые другие — непланируемые или уже неактуальные.

Во время строительного сезона совсем не было времени даже заглянуть в эти листики, но сейчас, в межсезонье, появилась возможность, более того, необходимость заняться изучением их содержания. Беглый просмотр некоторых рекомендаций уже выявил острую необходимость их корректировки и дополнения, чему я и решил посвятить длинные зимние вечера: буду читать, углубляться в малопонятные аспекты, перепроверять мнением знающих людей и, конечно же, щедро делиться результатами с уважаемым читателем.

Впрочем, вряд ли получится сотворить что–то исчерпывающе подробное и гарантировано полезное, но свой вклад в это светлое и благородное дело я всё–таки внесу — по крайней мере, «попытка — это ещё совсем не пытка», как говаривал кровавый Иосиф маршалу Жукову в одном из анекдотов. Вот, возьмём хотя бы электродуговую сварку



суббота, 14 ноября 2015 г.

Темь, хлад, кручина…

Предыдущие три ноября я так или иначе объявлял о закрытии строительных сезонов: сначала явно и с шашлыками–машлыками, потом в несколько завуалированной форме, отмечая двухлетний и, ещё более завуалированно, трёхлетний «юбилеи» этого блога.

В этом году решил строительство продолжать, невзирая ни на что и решение это, принятое в начале месяца, было непоколебимым и несгибаемым. Тем не менее, к текущему моменту оно существенно поколебалось и даже согнулось под давлением объективных обстоятельств. Посудите сами, начиная с середины весны и до середины осени я спокойно мог ночевать на «объекте»: мой шойне оборудован вполне приемлемым спальным местом и электрифицирован, хоть и по временной схеме — живи, не хочу!

Читать дальше...

В результате (я, как раз, хотел жить), на каждую неделю весенне–летне–осеннего периода у меня приходились минимум две рабочих «сессии» общей продолжительностью 40 часов: электричка прибывает на платформу в начале десятого утра, через полчаса я уже отхожу от транспортной давки на своём участке, потом приступаю к работам, прерываясь время от времени (изредка) на кофе–чаепитие и обеды–перекусы, на следующий день работа начинается с самого утра (умывшись, почистив зубы и позавтракав часов в семь) и около восьми вечера — обратный путь домой, в Киев, на место постоянного базирования, к душу, чистому белью и холодильнику с кулинарными шедеврами жены (ох, и мастерица она у меня!). После одного дня отдыха сессия повторяется снова.

Что же мы имеем в конце осени? Во–первых, электричка приходит на платформу всё в то же начало десятого, а вот времени на переход в рабочий режим требуется больше: к «отходняку» от поездки в переполненной электричке добавляется время на внутреннюю борьбу с нежеланием натягивать на себя выстуженную рабочую одежду — чем холодней на улице, тем труднее собраться с духом. Во–вторых, заметно увеличивается время на приём согревающих напитков, потому как холодно (слава Богу, до горячительных дело ещё не дошло). По той же причине очень осложнилась работа с древесиной: если жарким летом, при 25–30°C, на двойную пропитку готовой детали затрачивалось пару часов (состав высыхал чуть ли не за кистью), то сейчас, при 5–10°C, для той же операции требуется больше суток.

В–третьих, спать в сарайчике уже невозможно по причине «во–вторых», поэтому нужно в тот же день возвращаться домой. В–четвёртых, начиная с трёх часов критически падает «количество света,проникающего в помещение через проёмы в стенах, называемые окнами» (шедевр — из институтской лекции доцента кафедры техники безопасности, материал давался «глыбой науки» под диктовку) и в пол–четвёртого уже практически невозможно работать. Таким образом, рабочий день сокращается до эффективных пяти часов максимум с ожидаемой тенденцией дальнейшего сокращения вплоть до 22 декабря. То есть, в неделю на строительство дома придётся не более 15 часов (если ездить на «объект» через день, игнорируя шабат). Получается, что овчинка не стоит выделки.

В конечном итоге, я — хозяин своего слова: я его дал, я же могу его и забрать назад: строительный сезон таки закрывается в самом ближайшем будущем (надеюсь, удастся дотянуть его в вялотекущей фазе до конца ноября).

Простые арифметические действия позволяют уверенно утверждать, что неуклонно уменьшающаяся в ноябре–декабре продолжительность светового дня восстановится ровно через столько же суток, сколько остаётся до зимнего солнцеворота, то есть, в начале месяца–лютого. Однако, планировать возобновление строительного сезона на февраль было бы неосмотрительно: весьма ожидаема другая напасть — морозы и снега. В общем, как ни крути, но ожить моя стройка сможет, в лучшем случае, в марте. Пичалька…



четверг, 12 ноября 2015 г.

Второе дно

Плохо различимые в мареве–дымке времён давние студенческие годы, бушевавшие драматическими, почти африканскими страстями, а ныне вспоминаемые со сладкой ностальгией, заложили в тогдашнее юное мировоззрение основы восприятия мира через призму приобретаемой инженерной специальности. В дальнейшем это восприятие перешло в привычку и даже сейчас, много–много лет спустя, я ловлю себя на том, что частенько называю пол палубой, лестницу трапом, туалет гальюном: как–никак инженер–кораблестроитель.

Сооружаемый мной дом тоже полон корабельных аналогий. Взять хотя бы подполье: ни дать, ни взять — междудонное пространство, ограниченное снизу собственно дном (грунтом), и вторым дном сверху (цокольное перекрытие). Как и положено, в «междудонке» не походишь пешком (можно только ползать на четвереньках), но она герметична (по крайней мере непроницаема для забортной воды). А как устроено второе дно? Правильно, его настил уложен на набор — балки поперечные (шпангоуты) и продольные (стрингеры).

Читать дальше...

Поскольку условия эксплуатации моего дома–корабля отличаются, всё–таки, от реального покорителя морских и океанических просторов, необходимости в стрингерах нет. Зато шпангоуты — вынь, да положь. Можно, конечно, называть из лагами, но с этим термином связана некоторая путаница, поэтому я предпочитаю их называть просто балками (чтобы не утомлять читателя кораблестроительной терминологией), тем более, что я привык назвать лагом прибор для измерения скорости судна в море.

Вообще–то, теоретические и, частично, практические основы конструкции «междудонных» балок я разработал давненько, поэтому после завершения формирования подполья сразу приступил к монтажу перекрытия.

Начал с гостиной. Для перекрытия в зоне, выделенной для будущих посиделок всей семьи с возможными гостями, требуются шесть двойных балок, одна одинарная и одна тройная. Укладываются они на расстоянии 595 мм друг от друга.

Первая балка — одинарная. Ей не придётся «работать» ни изгиб, поскольку по все своей длине она опирается на «порожке» ростверка. Торцы балки обрезаются в нужный размер под углом немного отличающимся от прямого (я выбрал 80°, см. фото внизу слева), чтобы эти торцы не соприкасались со стеной и древесина могла свободно «дышать». Затем, на к доске, будущей балке, крепятся несколько «нашлёпок» такой же ширины, чтобы облегчить её задачу по сохранению своего вертикального положения после установки по месту. Для крепления подпорок используются всё те же «глухари» 8×80 мм (см. центральное фото внизу).

Подкладка из двух досок толщиной 40 мм каждая, позволяет вывести уровень будущего пола на запланированную высоту (под неусыпным контролем красного «глаза» лазерного нивелира), подкладочные доски изолируются от ростверка и стены слоем рубероида (см. фото внизу справа) после двойной обработки огнебиозащитным составом (балка, естественно, тоже дважды пропитывается БС–13).

Дальнейшие действия ничем не отличаются от освоенных в декабре прошлого гола и свежеприобретённых навыков (при монтаже первой, одинарной балки):

  • две доски 40×200 обрезаются в размер (390 см),
  • из отходов отрезаются четыре полоски–дощечки для подкладок (40×100×200 мм),
  • все заготовки дважды пропитываются огнебиозащитным составом (БС–13),
  • две доски объединяются при помощи «глухарей» в условную балку 80×200×3900 (никакая это не балка, а простое «содружество» двух независимых балок),
  • подкладочные детали размещаются на выступе ростверка, отделённые от него прокладкой из рубероида (отсекает возможные пути проникновения в древесину влаги из железобетонной ленты и газобетонной стены),
  • сдвоенная балка перекрытия устанавливается на подкладки на расстоянии 595 мм от предыдущей балки, выравнивается по высоте (используется лазерный и пузырьковый уровень), в случае необходимости опорные поверхности подстругиваются или наставляются более толстыми подкладками (вместо одной доски–сороковки используются две дюймовки),
  • при помощи временных технологических распорок балка фиксируется в требуемом положении относительно соседних опорных конструкций (см. фото в самом верху справа, рядом с заголовком статьи).

Неприятным открытием явилось заметное падение сил моего самого надёжного «друга и соратника» — импульсного шуроповёрта, которым я привык закручивать «глухари»: на полностью заряженных аккумуляторах он натужно пыхтел, жужжал и стучал, но слишком медленно продвигал крепёж в древесину. Да уж, раньше он был гораздо энергичнее: видимо сказалось активное двухгодичное участие во всех моих «шуроповёртных» начинаниях и требуется ургентная профилактика с возможной заменой батарей (похоже они уже существенно постарели).

Хорошо, что в течение всё тех же двух лет у меня на полке, безропотно ожидая своего часа, лежала импульсная насадка для дрели: пришёл её «звёздный час», и в мгновение ока она разобралась с этими непокорным «глухарями». Прямо–таки, зверь, а не инструмент!

Во время распила одной из досок при изготовлении подкладок, попалась мне скрытая продольная трещина в пиломатериале, вследствие чего при незначительном усилии отрезанный фрагмент раскололся вдоль волокон (на фото слева направление волокон обозначено зелёными стрелками). Этот конфуз заставил обратить особое внимание на ориентацию подкладок относительно несущей балки: двойная доска должна опираться поперёк волокон (на фото — синие стрелки), тогда, даже при расколе подкладки, у балки останется довольно надёжная опора.