Мешочный самодержец

Утки все тра–та–та, как с волной волна,
Все подруги тра–та–та, только я одна.
Всё ждала и тра–та–та сердцу вопреки:
Мы с тобой два тра–та–та у одной реки.

По мотивам песни Маши из к/ф «Жажда»

Приходилось ли вам бывать самодержцем? Я имею ввиду не повелевать королевствами–империями, а самому удерживать мешок, нагружая в него (тоже самостоятельно) какой–нибудь сыпучий материал? Скажете, что титул самодержца здесь неуместен? Напрасно: практически все слова могут приобретать неожиданный смысл в необычном контексте — возьмите, хотя бы, «тра–та–та» из эпиграфа к этой статье.

Но вернёмся к сыпучему материалу, как объекту воздействия, и мешочку, как другому объекту, в который необходимо поместить объект первый. Если ваш опыт в самостоятельном выполнении подобного задания, ограничен насыпанием мелких и средних бриллиантов платиновой ложечкой в замшевую торбочку, то вам даже не стоит читать эту статью. Зато, если вы знаете как сложно в супермаркете нагребать совком (обычно с отломанной ручкой) акционную ячневую крупу в два полуразовых (имеется ввиду, даже не одноразовых) полиэтиленовых пакетика, вложенных друг в друга — иначе один гарантированно рвётся, поскольку явно тоньше размера молекулы полиэтилена, — то вас не удивит моё стремление соорудить держатель для мешка под сыпучие продукты: очень неудобно самому держать мешок (теперь, надеюсь, понятно, при чём здесь «самодержец») и загружать его песком или грунтом.

Читать дальше...

В самом общем виде идея держателя заключается в следующем: на неком кронштейне необходимо расположить прочное кольцо, через которое будет пропускаться устье мешка, а в само устье будет вставляться ведро без дна — ведро прижмёт ткань мешка к кольцу–обечайке, что позволит зафиксировать мешок в нужном полуподвешенном положении и, кроме того, выполнит роль направляющей «воронки» для загружаемого в мешок сыпучего материала. Если на этом этапе идея выглядит довольно смутной, то в процессе воплощения её в жизнь ситуация обещает существенно проясниться.

Решил начать с обечайки. Нашёлся неиспользованный при монтаже заземления кусок стальной полосы 4×40 мм — вполне подходящий материал. Чтобы определиться с диаметром кольца нужно сначала выбрать ведро, которое будет использоваться с ним в тандеме. Выбор пал на ёмкость из–под пропитки для древесины: почти цилиндрической формы с диаметрами основания 27 см и верхней кромки 30 см. Получается, что для кольца диаметром 28 см потребуется отрезок полосы длиной 88 см (вторая четверть седьмого класса средней школы, предмет называется «геометрия»).

Чтобы кусок полосы «лёгким движение руки» превратился в окружность, из подручных отходов досок вырезал оснастку и согнул заготовку в кольцо (см. три фотографии внизу).

К сожалению, готовый продукт получился неидеального качества и после сварки стыка оказалось, что втиснуть в получившееся кольцо планировавшееся ведро не получается.

Но для уныния, разочарования или депрессии это никак не может служить убедительной причиной: оказалось, что обычные оцинкованные вёдра имеют тот же верхний диаметр 30 см, но гораздо меньший диаметр днища (23 см), что позволяет рассматривать такое ведро как разумную альтернативу ёмкости из–под пропитывающего состава. Кстати, пластмассовое строительное ведро (см. фото справа) тоже вполне подходит для этих целей.

Теперь можно переходить к изготовлению кронштейна для обечайки. Расчётный мешок имеет размер 50×75 см, поэтому высота изготовленного на предыдущем этапе металлического кольца над поверхностью грунта не должна превышать 75 см — иначе висеть мешку в воздухе и давить всем весом на обечайку. Если учесть, что в процессе наполнения мешка он «раздувается» и существенно «проседает» (то есть, уменьшается по высоте), то вертикальный размер держателя должен составлять около 60 см.

Итак, из отходов древесины были вырезаны детали для опор–кронштейнов (см. фото внизу слева), затем они были собраны в вертикальный блок (на центральном фото внизу — детали 1–3) и горизонтальную опору (детали 4–6), после чего вертикальный и горизонтальный фрагменты «воссоединились» (см. фото внизу справа).

Следует упомянуть, что вертикальные стойки были изготовлены из бруса 50×50 мм: задняя длиной 60 см, боковые — 59 см (из–за скоса опорной поверхности на 10° — очень хотелось обеспечить дополнительную устойчивость). Что касается опорного «ящичка», то детали для него были вырезаны из доски 25×100 мм: боковые (детали 4) длиной 32 см, а задняя (деталь 5) — 49 см (такую же длину имеет и передний брус 50×50 мм, деталь 6).

Как я и «угрожал» раньше, в качестве фиксатора использовал пластмассовое строительное ведро: потребовались считанные минуты, чтобы отрезать у него дно болгаркой (см. фото слева)

Вот, пожалуй, и всё — можно переходить к «показательным выступлениям». Решил выполнить «упражнение» под название «самостоятельная загрузка отсева в мешок». Для этого завёл мешок для отсева внутрь обечайки (фото внизу слева), зафиксировал его «бездонным» ведром (центральное фото внизу) и энергично забросал совковой лопатой мельчайший щебень в исходный мешок (фото внизу справа).

После этого ведро выдёргивается из обечайки, а устье мешка завязывается бечёвкой.

В результате получилось то, что изображено на фото справа. Признаюсь, поначалу я немного переусердствовал и набрал мешок слишком полным — настолько полным, что не смог вытащить в просвет между стойками держателя.

И ещё одно признание: сооружал я своего «самодержца» без чертежей и проекта, поэтому немного «пролетел» с размером боковых опорных деталей (на предыдущих фотографиях они обозначены цифрой 4). Скорее всего, забыл о народной мудрости о семикратном отмеривании перед однократным отрезанием: отмерил не больше четыре–пяти раз и получил в результате неприятность — наполненный мешок ложится всем своим весом на переднюю опорную балку (деталь 6), и требуется героическое усилие, чтобы превозмочь этот немалый вес.

Ситуация безвыходная: придётся переделывать опорный блок — сделать боковушки подлиннее и перенести передний брус вперёд.

В погоне за лаврами Джона Годдарда

Ещё в середине прошлого лета, уткнувшись задумчивым взглядом в пустое подоконное пространство внутри моего шойне (см. фото справа), я вдруг осознал острую и неотвратимую необходимость сооружения в этом месте стационарного стола, — ну, прямо просится он туда (особенно, если из окна когда–нибудь откроется такой же вид, какой я засунул в фотожабу)!

Очень кстати пришлась широкая полоса (65 см) ламинированной ДСП, оставшаяся от сооружения стеллажа в кладовке городской квартиры. Нужно только установить опорные балки, сколотить ящички, прикрепить их к боковым поверхностям опорных балок на выдвижных направляющих и уложить сверху на балки столешницу из упомянутой ДСП (закрепив её, конечно, по месту).

Вряд ли результат моего труда потянет на 8,5 миллионов долларов, как чайный столик работы американца Джона Годдарда, но стремиться к этому мне не запретит никто.

Читать дальше...

Подготовка к реализации идеи началась с выбора подходящей опорно–выдвижной системы для ящиков, которые будут жить под столешницей. Оказалось, что существуют два основных типа: роликовые и шариковые, причём последние квалифицируются большинством «самоделкиных» как безусловно лучшие по качеству и функциональности. Поскольку личного опыта в использовании ни одних, ни других у меня нет, смело и решительно поддался преимущественному мнению.

Купил две пары (они именно парами продаются) шариковых выдвижных систем длиной 450 мм (см. фото внизу слева). Каждый кронштейн состоит из трёх колен: самое широкое неподвижно крепится на опорной балке, по нему на шариках движется промежуточное колено, а третье колено крепится к ящику (на центральном фото внизу первые два выделены в фиолетовом круге, а последнее — в жёлтом). Вид с тыльной стороны (см. фото внизу справа) демонстрирует отверстия, через которые крепится первый (неподвижный) компонент системы (на фото — в фиолетовом круге), а также рычаг фиксатора третьего колена (в зелёном круге), отжав который (направление обозначено стрелкой в жёлтом круге) можно полностью извлечь этот компонент из выдвижной системы.

Из имеющихся деловых отходов бруса 50×100 мм вырезал три опорные балки длиной 480 мм и три укоса.

Затем эти балки–распорки установил по месту, закрепив саморезами и навесил выдвижные системы (см. фото слева). Для крепления выдвижных систем решил использовать все имеющиеся на базовой планке крепёжные отверстия (насчитал пять дырочек): ящики обещают быть довольно массивными, поэтому опрометчиво было бы пренебречь прочностью.

Впрочем, это стремление достичь максимальной прочности вдребезги разбилось о способ крепления внутренней полосы опорного механизма (полоза) к ящику: имеются отверстия только для трёх саморезов, поэтому, прочность–надёжность всей конструкции определяется прочностью самого слабого звена.

Следующий этап — изготовление ящиков. Нашлась доска–дюймовка шириной чуть меньше 12 см (сказываются издержки моего пристрастия к дешёвым пиломатериалам — разброс по ширине непредсказуем), от которой я отрезал боковины ящика длиной 460 мм (см. деталь 1 на фото справа) и заднюю перемычку длиной 550 мм (деталь 2). Длина этой перемычки определяется как разница между шириной проёма (расстояние между ближними опорными балками 576 мм) и толщиной выдвижной системы (две по 13 мм). В качестве лицевой (передней) перемычки используются бруски 20×40 мм (деталь 3), для которых пришлось вырезать в боковушках гнёзда (деталь 1) для крепления брусков.

Дно ящика вырезал из куска ДВП толщиной 3 мм (деталь 4), прикрепил его по периметру с помощью саморезов и, продолжая неравную битву за прочность–надёжность, придавил ДВП по середине поперечиной из уже упоминавшегося бруска. Ну, и прикрепил на боковины внутренние «бегунки» — подвижные фрагменты — опорной системы (металлическая деталь на фото).

На фотографиях внизу представлен один из готовых ящиков, заснятый с различных ракурсов, в том числе установленный по месту своего постоянного «базирования».

Должен признаться, что процесс установки ящика в опорно–выдвижную систему оказался весьма непростым. Дело в том, что стол является изделием столярным, а сарай–шойне — плотницким. Другими словами, существенно различаются, даже конфликтуют между собой требования к точности, то есть, к допускам и припускам. На практике это вылилось в то, что кронштейны стола (горизонтальные опорные балки и усиливающие их подпорки) оказались не совсем, мягко говоря, параллельны друг другу и потребовались значительные усилия (физические) для того, чтобы эту параллельность хоть как–то обеспечить (стягивающая опорные балки бечёвка на последнем фото как раз работает над решением этой задачи). Одна надежда: после монтажа столешницы все компоненты будут надёжно зафиксированы в нужных положениях.

А вот и столешница: вырезаны пазы для стоек каркаса сарая, открытые торцы ДСП обработан термоклеющейся лентой (прижата горячим утюгом, лишняя ширина ленты обрезана заподлицо с горизонтальными поверхностями и рёбра тщательно ошкурены — см. фото внизу слева). Кромка столешницы, примыкающая к стене (каркасу и обшивке) декоративной лентой не оклевалась, а вместо этого на торец плиты был нанесён защитный слой силикона. К опорам столешница крепится шурупами с использованием металлических уголков (см. центральное фото внизу). Осталось уже совсем немного сделать, и «шедевр» будет готов. Предпоследнее действие перед финалом — изготовление фасадов для ящиков: вырезаются,оклеиваются торцы и устанавливаются ручки (см. фото внизу справа).

Пытливый читатель наверняка уже измаялся, пытаясь разгадать причину, по которой фронтальная грань ящика выполнена из двух брусков, а не из сплошной доски, как задняя.

Так вот, пришло время решительно сорвать завесу этой тайны: выбранное конструктивное решение диктовалось непреодолимым желанием сделать фасадную панель ящика из того же ДСП, что и столешница и закрепить ручки прилагающимися к этим ручкам короткими винтами (через дюймовую доску и пластину ДСП винт не смог бы «дотянуться» до предназначенного ему отверстия в ручке).

В итоге, получилось так, как зафиксировано на фото слева: и ручка хорошо держится, и фасад надёжно прикручен к брускам передней части ящиков. Кстати, крепление фасадов и было последним, финальным этапом изготовления моего стола.

Окинул я строгим взглядом результаты своего трудового порыва и остался, в целом, доволен результатом: надёжно, удобно и, даже, вполне прилично. Однако, с присущей мне реалистичностью вынужден признать, что за 8,5 миллионов «убитых американских президентов» мне это творение не продать ни при каких условиях. И дело не в том, что столик намертво и навечно прикреплён к шойне (как земля к крестьянам по большевистскому декрету), а из–за различных мелких (и не очень мелких) огрехов: не слишком я старался, стремясь побыстрее закончить благоустройство сарая.

Но гораздо больше меня огорчил тот факт, что после сооружения столика из окна моего шойне не открылся вид на ласковый океан и солнечный пляж с пальмами, где жители Вануату «прозябают» в счастье и благоденствии, а как и прежде, этот вид демонстрирует продолжающуюся уже третий год стройку.

Скорбь о никчемах

Цьому народу світ уже не милий
від зайшлих вбивщь і від своїх нікчем

Ліна Костенко, «Берестечко»

Поначалу я хотел в этой статье просто рассказать об украденной части забора, пожаловаться на неизвестную подлую мразь, обитающую среди односельчан (блог мой, всё–таки, строительный), но в течение одного дня из разрозненных фрагментов вдруг сложилась удручающая картинка, которая свела в логичную, на мой взгляд, систему и уже упомянутое воровство, и мусор на обочине дороги, что проходит в пятидесяти метрах от моего дома, и профессора Преображенского, и Лину Костенко, и ситуацию в моей стране. Меня поразила некая мистичность ситуации — все эти штрихи проявлялись ненавязчиво, но неизменно подтверждая раз за разом друг друга.

Но лучше обо всём по порядку.

Читать дальше...

Уверенное весеннее потепление убедительно ознаменовало окончание зимнего «мёртвого» сезона и возобновление строительства будущего «родового гнезда» — я выбрался из города на свою сельскую стройплощанку. В предыдущий строительный сезон немало усилий было вложено в сооружение забора — из сетки для сада–огорода («прозрачного») и деревянного для остального участка. Так вот, ближе к весне на кого–то из соседей–селян нахлынул хозяйственный зуд по благоустройству собственного землевладения и ему остро понадобилось метров двадцать сетки Рабитца.

В подобных ситуациях я иду в строительный супермаркет или прочёсываю прайс–листы Интернет–магазинов в поисках нужного материала, но односельчанин решил проблему намного проще — срезал кусок сетки с моего забора.

Патриоты села, конечно, могут обвинить меня в том, что я наговариваю на невиновных и попытаться перевести стрелки на залётных грабителей, но их аргументы будут заведомо несостоятельны. Во–первых, с точки зрения диких сборщиков металлолома — их небольшие группки и индивидуалы постоянно рыщут в округе за бесхозными металлоизделиями — сетка не представляет ценности: овчинка выделки не стоит, металла в ней совсем мало (по приблизительным подсчётам около 25 кг, то есть около 50 гривень). А во–вторых, если бы воров интересовал просто металл, то они сняли бы всю сетку

Обращаюсь к заинтересованным лицам и организациям с просьбой не рассматривать последнюю фразу как призыв или поощрение к дальнейшему дерибану моего забора — это был просто мыслительный эксерсиз, изложение наиболее правдоподобной версии.

Вспомнилась сценка почти двухлетней давности: сосед завёз на свой участок несколько машин земли и через пару дней я заметил возле одной из куч немолодую женщину, которая нагребала землю в выварку, укреплённую на её тачке–«кравчучке». Я поинтересовался, есть ли у неё разрешение хозяина на этот вид деятельности (сам сосед отсутствовал). Вы бы видели её удивление! Она же просто набирала «немножко землицы» для своих домашних растений! Когда я упомянул о том, что хозяин грунта заплатил за него деньги, этот грунт является его собственностью, а она совершает «тайное хищение чужого имущества», именуемое в быту кражей, женщина задохнулась от праведного гнева, обвинила меня во многих смертных грехах и гордо удалилась, оскорблённая до глубины души.

Возвращаясь к своему многострадальному забору, возьмусь выдвинуть предположение, что односельчанин, конфисковавший кусок моей сетки для ограждения, например, своего курятника, тоже не считает это воровством. Более того, рассказывая со смехом своим знакомым (тоже селянам) о том, как удачно решил свою проблему за счёт лоховатого застройщика, весьма вероятно находит понимание и одобрение.

В детстве меня отправляли на всё лето к родственникам в деревню и я не видел, чтобы они закрывали свои дом или сарай на замок — достаточно было накинутого снаружи дверного крючка или подпорки. Правда, это было очень давно — я уже много лет, как даже не молод, — но страшно, что моральные ценности кардинально изменились всего за одно поколение: теперь, если тебе что–то нужно, то пойди и возьми у соседа пока того нет дома.

Я уже упоминал о полумистических совпадениях? Возвращаясь в Киев в тот же день, я вышел на остановку маршрутки у обочины дороги. Много лет здесь росли деревья (см. фото внизу слева), но минувшим летом там около недели «раздавался топор дровосека» и растительность исчезла. Зато появился… правильно! Появился мусор: селяне должны заключать договора на сбор и вывоз бытовых отходов и платить за эту услугу. Ключевое слово — «платить». А если нежелание платить позволило безболезненно укорениться воровской привычке, то оставить мусор на освободившейся обочине — как воды напиться (см. фото внизу справа).

Неплохо бы, конечно, поймать мерзавцев и заставить всё убрать, но гораздо больше мне хотелось бы спросить их об отношении к нашей власти — уверен, что услышал бы недовольство и гневное осуждение, дескать, взятки берут, воруют.

И снова становится страшно, до мурашек по коже — ведь депутаты–министры вышли из тех, кто срезал кусок моего забора и выбросил из окна своей машины мешок с мусором, только они добились высокого мастерства в этих делах (иначе не поднялись бы так высоко). Я не испытываю никаких тёплых, даже нейтрально–положительных чувств к властьимущим и вовсе не намерен их оправдывать, но вынужден признать: никчемы на высоких должностях — неизбежное следствие высокой общей концентрации никчем в нашем обществе. Кстати, стихи Л.Костенко тоже полумистическим образом попались мне на глаза в тот же день.

Сомнения в правильности сделанных выводов ещё долго не покидали меня, но просматривая сделанные в тот день фотографии я понял, что зафиксированное на них является иллюстрацией к понятию «разруха». И вспомнилось определение этого термина, данное профессором–антисоветчиком из «Собачьего сердца»: разруха не в клозетах, а в головах. Всё сошлось. Жаль…