Кверху низом: установка

Так получилось, что подготовленным к установке деревянным столбикам для забора (вернее, «заготовленным» — именно так эта процедура озаглавлена в моей предыдущей публикации, потому как «подготовкой» я обозвал закупку и сортировку материала) суждено было начать свой путь к «местам постоянного жительства» в первую субботу после 145–летней годовщины «вождя мирового пролетариата», то есть, по старой советской традиции — на первом весеннем субботнике (в распавшемся на отдельные государства «союзе нерушимом» таких субботников на протяжении весны, лета и осени было не счесть).

Движимый совершенно естественной природной ленью, которая заставляет организм категорически уклоняться от лишней работы и усиленно стимулирует поиск наиболее лёгких путей для достижения цели, ямки для столбиков я решил копать при помощи «буровой установки», то есть, сверлить. Практически в самом начале освоения участка я приобрёл садовый бур, начитавшись восторженных отзывов дачников о полезности этой приспособы. Мой бур представлял из себя трубчатый шток со сменной фрезой на конце: надрезанный в двух местах по диаметру диск с отогнутой кромкой. Этот бур выполнил свою «всемирно–историческую» миссию при сооружении столбчатого фундамента для моего шойне, продемонстрировав при этом такие низкие эксплуатационные качества, что только его кражу я не оплакивал следующей зимой.

Читать дальше...

На следующий год снова потребовалась небольшая аккуратная ямка под столбик и, умудрённый жизненным опытом, я приобрёл ледобур и сказал, что это хорошо: в песчаной почве моего участка работа с этим инструментом почти доставляла удовольствие. И вот, в новом строительном сезоне, пришло время инструменту, рассчитанному на зимние рыбацкие радости, снова вгрызаться в грунт — рыть ямки для столбиков забора.

Я пропустил в своём описании этап разметки — не думаю, что эта рутина может оказаться интересной для моего читателя: поворотные столбики заменили собой колышки, установленные при выносе участка в натуру, водяной уровень помог выставить эти столбики в одной горизонтальной плоскости, а пузырьковый уровень — обеспечить их вертикальность. Затем между ними была натянута бечёвка, отмерены расстояния для места расположения каждого промежуточного столба… В общем, ничего сложного.

Итак, ямокопание… В процедуре принимали участие уже упомянутый ледобур (на фото внизу — красного цвета) и самодельный «земледолб» очень напоминающий шлямбур (по крайней мере принцип пробивания отверстий такой же — см. инструмент с жёлтой рукояткой на фото внизу), предоставленный сердобольным соседом для облегчения моей участи. Однако, в бурительно–долбительном соревновании убедительную победу одержал ледобур: он гораздо быстрее изготавливал ямки и работать им оказалось значительно легче. Справедливости ради необходимо отметить, что «дыробой» был довольно полезен в «накерневании» отверстий и при проходе верхнего растительного слоя почвы (потом уже в дело вступал ледобур).

В садово–огородной части участка не предполагается подъём уровня грунта (в отличие от остальной территории), поэтому расчёт глубины лунок под столбиков производился достаточно просто.

Короткий столбик (общая длина 2,25 м) должен быть заглублен в грунт на 75 см, чтобы осталось 1,5 м верхней части для крепления сетки–рабицы. Бечёвку между крайними столбами я натянул на высоте 50 см, таким образом мерный брусок (им я измерял глубину ямки) получил отметку 125 мм (см. фото справа). Лунка была сделана немного большей глубины, а затем подсыпана щебнем до нужной отметки.

Как было ранее объявлено, перед водружением столбика в ямку торцы пергамина дополнительно гидроизолируются плёнкой (фото внизу слева), затем брус устанавливается по месту (центральное фото внизу) и раскрепляется щебнем с трамбовкой каждого слоя (фото внизу справа). Правда, с плёнкой получилось, как потом оказалось, не очень хорошо…

И вот так, столбик за столбиком, прирастает ряд опор для забора…

Кверху низом: заготовка

Поскольку этап сомнений и колебаний завершился принятием окончательного решения, более того, закуплены все необходимые материалы и продуманы основные технологии изготовления, наступила пора заготовить–изготовить потребное количество деревянных столбиков.

Напомню, больше себе, чем внимательному читателю, последовательность предстоящих операций:

1. Нарезать из бруса столбики требуемой длины и в необходимом количестве, определить в каждом из них вершинное и комлевое направление;
2. Нанести на вершинную часть бруса слой битумного праймера нужной ширины (в зависимости от длины подземной части столбика);
3. Уложить на битумную обмазку полосу (или полосы) пергамина и закрепить рулонный материал по месту.

Читать дальше...

Итак, приступим к исполнению.

Делай — раз!

Перед тем, как приступить к нарезке бруса на столбики, я решил определить вертикальную ориентацию пиломатериала: какая часть была ближе к комлю, а какая — к вершине. Расследование производил по направлению роста сучков: основной способ определения и, на текущий момент, единственный.

Попытки использовать для этих же целей направление заусенцев оказались практически безрезультатными, поскольку в ряде случаев вступали в непримиримое противоречие с «сучковым» способом (именно этому способу отдавался приоритет как наиболее убедительному).

На некоторых брусьях пришлось изрядно потрудиться для того, чтобы правильно оценить направление роста веток — форма сучков не позволяла составить однозначное мнение, — и именно поэтому диагностика производилась перед порезкой: вдруг потом на столбике не найдётся указующих сучков. В общем, выявлял я направление на вершину, обозначал «вершинный» край специальным секретным знаком (сам придумал, см. фото слева) и только потом приступал к разметке.

Из одного бруса, длиной 4,5 м, как вы понимаете, получается два столбика длиной 225 см, а из шестиметрового бруса — два трёхметровых. Как правило, длина бруса чуть–чуть больше (на 10–15 см), поэтому особых проблем с разметкой и торцеванием (обрезкой неровного торца) не возникало, хотя попались мне несколько брусьев на 5–6 см короче мерных.

Моя многострадальная торцовочная пила с наскока справиться с брусом 100×l00 мм не в состоянии, поэтому приходится пилить его за три захода, последовательно переворачивая с пласти на пласть. Во время распиловки брусьев произошло «боевое крещение» моего циклонного пылесборника (он также присутствует на фото справа): ранее он испытывался в режиме вульгарного пылесоса (несерьёзно как–то), и вот подвернулся случай. Но самодельный циклон облажался: никак не поспевает он за пильным диском — интенсивность образования опилок существенно превышает возможности пылеуловителя по их всасыванию (что, собственно, и следовало ожидать).

Плоскость реза, мягко говоря, не всегда получается идеальной (напоминаю, брус режется в три захода), но для столбика в сельской местности небольшая небрежность вполне сойдёт: я решил, что всё–равно это лучше, чем пилить каждый брус ножовкой.

В конечном итоге, первая партия столбиков готова и даже находятся в нужном положении — верхушечной частью вниз, комлем вверх (см. фото слева). Пришлось, правда, некоторые брусья дополнительно почистить от обзола — нужно было это сделать при доставке пиломатериалов: кое–где под лубом уже начали формироваться колонии белой плесени.

Осталось разметить полосу, на которую предстоит нанести битумный праймер. С этим никаких проблем не предвидится: на коротком столбике ширина полосы составляет один метр (по ширине рулона пергамина) из общих 2,25 м длины заготовки, а на длинном, трёхметровом — 1,5 м (два слоя пергамина с большим перехлёстом, 50 см).

Делай — два!

Не знаю насколько глубоко в древесину проникает битумный праймер (именно это обещал производитель), но состав наносится кистью очень легко и образует весьма приятное на вид сплошное покрытие (см. фото справа).

Даже не знаю, что ещё можно сообщить по поводу малярных работ на деревянном брусе: макай макловицу в кандейку с мастикой и мажь деревяшку по четырём плоскостям до отметки, не забывая нижний торец (нижний он потому, что будет погружаться в грунт, то есть, вниз, а на самом деле — верхний, потому что ближе к вершине дерева).

Делай — три!

Что касается «прилипчивости» праймера, то производитель явно покривил душой: совсем не клеится пергамин к брусу. Нарезанная полоса пропитанного битумом картона (60×100 см) укладывается на ещё сырой слой битумного праймера и прихватывается в нескольких местах скобами при помощи степлера (см. фото слева). Затем полоса натягивается, фиксируется скобами у противоположной грани и заводится на следующую плоскость, где снова крепится скобами, но уже с другой стороны грани. Уложенный с перехлёстом второй конец пергаминной полосы окончательно крепится с помощью толевых гвоздей. Теми же гвоздями закрепляются и торцевые концы пергамина: внизу, у торца бруса и вверху полосы.

Вообще–то, в результате получилось не очень хорошо: пергамин не хотел облегать грань под углом и всё норовил сотворить вокруг каждой грани поворот по некоему радиусу. Как следствие такого безответственного и своенравного поведения материала, образовались внутренние пазухи (см. фото торца бруса справа, рядом с заглавием статьи).

Должен признаться, что возможность возникновения такой ситуации предполагалась, но иррациональная надежда на чудесное разрешение проблемы теплилась до самой последней минуты. Поначалу мелькнула предательская мысль вообще отказаться от пергамина и свести гидроизоляцию к нескольким слоям битумной мастики, но пергаминная обмотка выглядит уж очень привлекательной с точки зрения защиты от механических повреждений при последующем монтаже столбика: что станет с мастикой после того, как столбик в яме будет засыпан щебнем с острыми краями, а потом этот щебень будет ещё и утрамбован?

Оказавшись перед лицом суровой реальности (можете снова взглянуть на фото в самом начале статьи), я начал искать способы преодоления непотребства. Вспомнилась гидроизоляционная идея, использованная мной при устройстве септика: я тогда обмотал наружную теплоизоляцию боковой поверхности многочисленными слоями рулонной полиэтиленовой плёнки. Так что, решено — обмотаю я этой же плёнкой и торец моего деревянного столбика непосредственно перед установкой его в грунт.

Кроме изыскания дополнительных гидрозащитных конструктивных решений, решил я найти аргументы для самоуспокоения, пытаясь философски обосновать некритичность проблемы. И действительно, многие практики, имеющие дело с использованием деревянных столбов для забора утверждают, что наиболее уязвимым участком столбика является зона перехода из подземной части в надземную: именно в районе переменного контакта древесины с сырой землёй, как правило, и происходит загнивание материала. У моих столбиков на зону выхода из грунта приходится слой пергамина, край которого будет возвышаться над поверхностью земли на 15–25 сантиметров.

Остаётся объектом озабоченности нижний торец столбика — между оттопырившимся пергамином и древесиной (если читатель вдруг забыл, о чём идёт речь, можно в третий раз взглянуть на фото в начале статьи справа): во время сильных осадков и подъёма уровня грунтовых вод в эти полости может заходить вода, находя себе лазейки даже через дополнительную защиту из полиэтиленовой плёнки. Но и в этом случае нет повода для уныния, ведь для эффективной работы гнилостных бактерий необходима не только вода, но и воздух, который проникает в почву только на несколько сантиметров (то есть, до торца столбика, расположенного на глубине 75–100 см ему никак не добраться). Кроме того, там есть ещё и слой битумного праймера — весьма неплохая защита.

Делай — два, делай — три ещё раз!

До этого речь шла о заготовки коротких столбиков (длиной по 2,25 м). Что касается длинных трёхметровых, то после укладки одной полосы пергамина метровой ширины, второй и третий шаги необходимо повторить: нанести битумный праймер на дополнительные 50 см столбика (фото внизу слева) и уложить ещё одну полосу прегамина (фото внизу справа).

Железный ишак в камуфляже

Как известно из популярнейшего романа–фельетона начала тридцатых годов прошлого столетия, успех коллективизации на селе во многом зависел от того, насколько бодро и радостно «железный конь идёт на смену крестьянской лошадке». Речь шла, главным образом, о внедрении тракторов и других средств механизации труда аграриев, однако, конячка, как транспортное средство, играла не второстепенную роль в сельском быте и довольно длительное время разумной альтернативы телеге или бричке на конной тяге у тружеников полей не существовало.

Из очень далёкого детства извлекаются смутные воспоминания о том, как я, городской пацан, командированный на летние каникулы к родственникам в село, рассекаю с дедом на тряской бестарке, влекомой парой колхозных лошадей, по пыльным степным дорогам — это вам не по асфальту на троллейбусе прокатиться! Но было в дедовом хозяйстве и железное средство передвижение — велосипед. На титул коня он никак не тянул (не трактор же, не комбайн), поэтому больше ассоциировался с ослом. Вот тогда я и освоил это двухколёсное чудо, гоняя с одногодками по улицам, закоулкам и тропинкам, вынуждая деда регулярно латать проколотые колёса.

Страшно подумать, сколько времени утекло с тех пор, и вот я снова в селе, причём уже не в гостях, а почти полноценный селянин. И встала передо мной в полный рост транспортная проблема: автомобилем я так и не обзавёлся, маршрутка ходит редко, пешком в ближайший магазин за полтора–два километра особо не находишься — пришлось вспоминать отрочество и снова садиться на велосипед.

Читать дальше...

Свой выбор я остановил на продукции Харьковского велосипедного завода им. Петровского — проверенной поколениями отечественной торговой марке, широко известной вдали от больших городов своими «Туристами» и «Украинами». Сначала я «косил лиловым глазом» в сторону «Эдельвейса» — горного многоскоростного велосипеда, но потом здравый смысл восторжествовал: мне ведь не в велокроссах участвовать, а пару раз в неделю проехать по асфальтированной сельской дороге. В общем, купил я «Украину».

Модель 15–39 (не имею понятия, что обозначают эти цифры) является новинкой, поскольку имеет облегчённую раму непривычной формы, характерную для женских велосипедов, но позиционируется производителем как унисекс. Даже если производитель в этом части слукавил, меня это не волнует — нам чужды имиджево–представительские понты, то есть, мы не гордые и запросто поездим на женском велосипеде (это также относится к жене, двум взрослым дочерям и дошкольнице–внучке). Изделие бюджетное и по ценовым показателям выгодно отличается от самых дешёвых китайских аналогов (немаловажно, что основная часть комплектующих «Украины» некитайского производства).

Покупал я своего железного ишака в Интернет–магазине, офис которого находится в Харькове, а в Киеве — филиал. Пришлось ждать поставки чуть больше двух недель, а перед поставкой харьковский менеджер уточнил не буду ли я возражать против красного цвета рамы (другого, дескать, на бывает). Я не усмотрел в этом вопросе никакого подвоха и согласился.

Велосипед поступил в полуразобранном состоянии: предстояло установить руль, седло, переднее колесо, кожух переднего колеса и некоторую мелочёвку (установить защитный диск на «звёздочку», вкрутить педали в шатуны, нацепить катафоры). Подвох с цветом рамы выявился только на этапе распаковки: оказалось, что харьковчане называют красным тот, который в Киеве считается тёмно зелёным. Меня этот казус даже обрадовал: велосипед имеет, в некотором смысле, камуфляжную окраску и случись партизанить в лесах (российский президент всё грозится захватить Киев), это может оказаться неоценимым подспорьем. На фото внизу — свежераспакованный велосипед (слева) и транспортное средство в процессе сборки (фото справа: установлено седло, педали).

Прежде всего, я изучил паспорт — пожмаканый листок желтоватой газетной бумаги формата А5. Технические характеристики двухколёсного экипажа меня интересовали мало, скорее они имели информационно–справочное значение: расстояние между центрами колёс (база) — 1070 мм, высота рамы — 540мм, размер шин — 40…47–622 (когда–нибудь придётся разбираться что это означает), количество зубьев звёздочек (ведущей/ведомой) — 46/19, цепь ПР–12,7–900–2 (ещё одна загадка) — 104 звена, задняя втулка — тормозная унифицированная.

Гораздо больший интерес в этом документе вызвала позиция «комплект поставки». В этом разделе были перечислены восемь позиций (если считать два колпачка вентилей за одну), но я не обнаружил насос, набор инструментов и звонок. Продавец по телефону разъяснил, что эти позиции не входят в комплект с проклятых советских времён и паспорт, дескать, старого образца, не отражающий современные реалии. Спорить с продавцом я не стал, а просто ещё раз изучил паспорт и оказалось, что велосипед имеет сертификат соответствия N UA 1.007.0006698–12, то есть, выданный в 2012 году (к сожалению, проверить подлинность этого сертификата мне не удалось — реестр УкрСЕПРО, наверное, является государственной тайной).

Электронных контактов завода я не отыскал (наверное, он всё–таки стал секретным), но нашёлся официальный дилер с тем же адресом (подозреваю, что этот дилер — традиционная коммерческая «прокладка» предприятия, но для меня это не имеет значения). Пришлось написать сообщение дилеру, а вот ответ от него получить не пришлось (прошла уже неделя).

Оказалось, что недостачи в комплектации на этом не ограничились: когда пришёл черёд крепить крыло переднего колеса к вилке (на фото внизу справа — колечко 1 должно зафиксироваться на дырочке 2), то необходимых для этого винтов не обнаружилось. Прилагающаяся инструкция (называется «Пособие по эксплуатации») содержит не очень внятные рекомендации и указания. Например, монтаж переднего колеса предписывается производить так, чтобы конус с фасками под ключ (см. врезку на центральном фото внизу) находился слева по ходу движения велосипеда, но мой конус снабжён фасками с обеих сторон. Что касается установки катафоров, то инструкция молчит, как ковельский партизан на допросе, а я так и не смог докумекать как произвести эту операцию. По идее, нужно бы выкрутить два винта на крыле–брызговике и вставить в отверстия светоотражатель, но как потом закрепить опорную рамку крыла: на катафоре только один винт, а вместо второго — непонятный пластмассовый пиптик (см. фото внизу слева).

По здравому рассуждению решил пока в тёмное время суток не ездить, но, на всякий случай, установить светоотражатели на боковой поверхности колёс: навешивание их на спицы никакими трудностями и непонятками не сопровождалось.

Небольшую заминку вызвала у меня установка защитного диска на звёздочку. Должен признаться, что сначала я вообще не понял назначения этого несерьёзного диска из тонкой гибкой пластмассы и всё искал металлический кожух, который закроет верхнюю ветку цепи и звёздочку, чтобы между цепью и звёздочкой не затянуло штанину. Оказалось, что эту защитную функцию призвана выполнить упомянутая пластмассовая штуковина.

Честно говоря, я пока не представляю себе механику такой защиты: не верится, что это хлипкое приспособление способно справиться со столь ответственной задачей. Тем не менее, я его установил, причём монтировать его следует до установки педалей в шатуны (иначе диск не продеть). На звёздочку этот диск крепится несколькими защёлками, выступающими из его внутренней стороны — на мой взгляд, весьма ненадёжное крепление и долго эта защита не продержится. Впрочем, поживём — увидим.

В общем, мой зелёненький железненький ишачок, в конце концов, стал в строй.

Первые три пробные поездки по двору вызвали мощные выбросы в кровь адреналина и малую панику, обусловленную утратой координации и базовых реакций: то слишком резко поворачивал руль, то забывал о тормозах. Но травматизмом этот этап, хвала Создателю, не сопровождался. На двух следующих маршрутах — от дома до асфальта и обратно — заметил возвращение навыков и автоматизма, выработанных более сорока лет тому назад и понял, что теперь дело пойдёт. Встретимся на дорогах!

Кверху низом: подготовка

Видимо, я не слишком серьёзно относился к урокам ботаники в школе, а может и вообще их прогуливал — давно это было, очень давно. Помнятся только пестики–тычинки, а вот о механизме, подающем воду от корней к листьям растения не имею ни малейшего представления, На уровне здравого смысла и житейского опыта я понимаю, что никаких мышц, которые толкали бы воду вверх, в древесном стволе нет. Скорее всего, работает принцип, схожий с капиллярным подсосом. Из этого следует важный практический вывод: капиллярный эффект обусловлен только структурой древесины, поэтому не исчезает после того, как дерево срубят, то есть, бревно (брус, доска) всегда будет впитывать в себя влагу и поднимать её вверх по своей длине. Сырая древесина является объектом повышенного риска с точки зрения поражения микроорганизмами, грибами и насекомыми, поэтому любое увлажнение категорически неприемлемо.

Продолжая рассуждения, естественно предположить, что природа предусмотрела возможность движения воды в стволе растения только снизу вверх — от корней к вершине, — но не в обратном направлении: у человека ведь тоже внешнее питание движется в одну сторону (только не снизу вверх, а сверху вниз, по крайней мере, после желудка). В общем, природа рациональна и нерасточительна — в своём творчестве исходит из соображений необходимости и достаточности.

Из этого следует, что при использовании деревянных столбиков необходимо устанавливать их комлевой частью вверх, чтобы они не впитывали влагу из грунта — механизм подачи воды настроен на работу в противоположном направлении.

Читать дальше...

Определение верха и низа у бревна, наверняка не вызывает особых проблем: верхний диаметр немного меньше нижнего, пеньки обрезанных веток покажут направление роста (ветки растут только вверх). Но мой случай предусматривает использования в качестве столбиков забора пиленый брус. Оказалось, что и в пиломатериалах можно определить направление роста дерева–«родителя».

Так, по годовым кольцам на торце бруса выявляется сердцевина ствола — центр, из которого эти кольца расходятся (на фото слева внизу примерно соответствует красному пятну). Затем изучаются направления сучков (на центральном фото внизу — по красной стрелке) и заусенцев на гранях (на том же фото — по синей стрелке): не вызывает сомнения, что вершина ствола находилась в стороне, обозначенной словом «верх». В качестве дополнительного признака можно, говорят, использовать направление шероховатости кромки или пласти: если провести по наструганному пиломатериалу голой ладонью, то кожа встретит меньше сопротивления при движении вверх, чем при движении вниз (минизаусенцы тоже направлены вверх, как и те, что обозначены на центральном фото внизу синей стрелкой). Впрочем, практика не подтвердила надёжность этого дополнительного способа диагностики. Как бы там ни было, устанавливаемый в грунт брус должен быть ориентирован так, как показано на фото справа внизу — нижней частью вверх (соответственно, верхней частью вниз).

Если же коварный поставщик пиломатериалов, используя вашу доверчивость и наивность, привёз вам вместо обычной древесины гладко выструганные, высушенные, отшлифованные, идеально ровные брусья без сучков и дефектов, можно воспользоваться пробным строганием: движение неострого рубанка в сторону комельной части бруса приведёт к образованию заусенцев, направленных в сторону верхушки («против шерсти») — говорят, это работает, хотя меня не покидают серьёзные сомнения на этот счёт. Да, и главное: обязательно сообщите мне контактные данные этого «бессовестного» продавца.

В процессе складирования доставленных пиломатериалов (чтобы не испортились в ожидании своей очереди — не за один же день заборы строятся) подтвердилась моя прозорливость: быстрое и лёгкое удаление остатков коры (фото слева внизу) с нескольких брусьев и обзола (фото справа внизу) с чуть большего количества, могло превратиться в изматывающую и долгоиграющую процедуру тотальной очистки, прикупи я брёвна вместо пиленого бруса .

По моем расчётам, для забора потребуется 36 трёхметровых столбиков и 18 длиной 2,25–2,5 м. Стоимость трёхметровой древесины составляет: 50 гривень — бревна и 57 гривень — бруса, а что касается более короткой древесины, то бревно длиной 2,5 м сто́ит 45 гривень, а брус длиной 2,25 м — 39 гривень.

Таким образом, на брус для столбиков я потратил 2754 гривень, в то время как бревенчатые столбики мне обошлись бы в 2610: экономия в 5% не перевешивает существенного сокращения трудоёмкости подготовки к монтажу.

Однако, борьба с поступлением влаги в деревянный столбик вовсе не заканчивается втыканием бруса в грунт «до горы дрыгом»: всё–равно нужно обеспечивать дополнительную гидроизоляцию подземной части и, что очень важно, переходной зоны столбика на выходе из грунта (там влаго–воздушная среда наиболее агрессивна).

Гидрозащита может обеспечиваться пропиточными растворами или рулонными влагонепроницаемыми материалами. Я решил применить оба способа одновременно.

Пропиточно–проникающую составляющую гидрозащиты я возложил на мастику — битумный праймер, изготавливаемый компанией «Изолит» в Полтавской области. Можно было изготовить подобную обмазку самостоятельно, но принимая во внимание стоимость одного литра мастики (22,5 гривни), а также текущую стоимость бензина (19–20 гривень за литр самого дешёвого) и битума (6,5 гривень за килограмм), овчинка выделки не стоит. Посудите сами, для изготовления праймера нужно сварить битум (некоторое время греть на огне), затем соединить с бензином (керосином, уайт–спиритом) в пропорции 1:4 — никакой выгоды, только лишние хлопоты.

Изначально планировавшийся в качестве рулонной гидроизоляции рубероид, в последнюю минуту был заменён пергамином: тот же пропитанный битумом картон, но без посыпки каменной крошкой (а она и не нужна!), хотя выигрыша в цене практически нет — оба материала идут по цене (чуть больше 4 гривень за квадратный метр), но пергамин обещает быть более удобным при монтаже.

Некоторые авторы утверждают, что использование рулонных материалов для гидроизоляции деревянных столбиков категорически недопустимо: дескать, проникающая под покрывной слой влага остаётся там навсегда и коварно делает своё чёрное дело, а проблемы решаются тщательной пропиткой древесины купоросами (медным или железным) или антисептиками на их основе. Я не могу утверждать о несостоятельности предлагаемого подхода, но могу поделиться сомнениями в его корректности. Во–первых, купорос растворяется в воде и со временем будет гарантированно вымыт атмосферными осадками из поверхностного слоя древесины (ещё неизвестно, насколько глубоко купоросной пропитке удастся проникнуть внутрь столбика). В то же время, битумная мастика создаёт защитную плёнку поверх древесины и эта плёнка в воде не растворяется: по–моему, гораздо более надёжное решение. Во–вторых, риск попадания грунтовых вод под пергаминовое покрытие зависит от плотности прилегания материала к древесине: я рассчитываю, что битумная мастика способна выполнить функции клея (купоросная пропитка, ясное дело, никакой адгезией к дереву и пропитанному нефтепродуктами картону не обладает).

Содержание этикетки на ведре с праймером–грунтовкой (фото слева вверху) наверняка окажется недоступным для большинства читателей — не каждый может претендовать на гордое индейское имя Соколиный Глаз (или Шакалиный?), — поэтому в этой врезке я воспроизведу некоторые ключевые фрагменты информации, изложенной на наклейке.

«Праймер битумный готов к применению и применяется для грунтовки бетонных плит, цементно–песчаной стяжки, кирпичной кладки и т.п. перед укладкой […] гидроизоляционных материалов». «Обеспечивает качественное приклеивание гидроизоляционных материалов к пористым, шероховатым и пыльным поверхностям с помощью глубокого проникающего быстро сохнущего свойства». Моё понимание этого косноязычного описания позволило предположить, что загадочное «быстро сохнущее свойство» заполнит собой поры древесины (той, что попала в категорию «и т.п.» из первой цитаты) и позволит пергамину «слиться в экстазе» со столбиком–брусом.

Я допускаю, что среди представителей многообрзаной флоры и фауны нашей планеты запросто найдутся микроорганизмы, которые могут с удовольствием питаться продуктами нефтеперегонки, но откуда они возьмутся на моём участке? Другими словами, паразитам, питающимся древесиной, битумные заслоны могут оказаться непреодолимым препятствием. Кстати, будь я микробом, я бы с гораздо большим удовольствием поражал собой чёрную икру, новозеландские стейки прожарки medium rare и джин, а не битумы–древесину.

Конечно, можно было ограничиться использованием только мастики, однако такой подход оказался бы менее экономически выгодным: стоимость одного слоя покрытия битумным праймером уже сопоставима со стоимостью пергаминной «обёртки», а для качественной гидрозащиты пришлось бы поверх праймера накладывать пару слоёв мастики, которая существенно дороже праймера. Кроме того, предстоящее использование щебня для закрепления столбика в грунте с неизбежной трамбовкой, чревато нанесением повреждением тонкому мастичному слою острыми краями камешков (пергамин несомненно прочнее в этом смысле).

После Пасхи возьмусь за претворение плана в забор.

Дополнительный штрих к вариациям

Около трёх месяцев тому назад озадачился я вариантами устройства цокольного перекрытия и устройства пола первого этажа. Свои размышления на эту тему я изложил в отдельной статье и в той же статье разместил фотографию, которая отобразила промежуточный этап укладки пиломатериалов на четыре балки перекрытия (см. верхнее фото справа). После окончания укладки на балках оказались 75 досок 40×200×4500 мм.

Вчера мне привезли свежераспиленный брус 100×100×4500 мм, который пришлось уложить на тот же штабель. В конечном итоге общая высота уложенной на балки древесины оказалась в два раза больше зафиксированной на фотографии. Общее количество усилий, затраченных мной на штабелирование пиломатериалов, посеяло в моей душе сомнение: а выдержат ли балки такой вес (мне он показался весьма внушительным — см. нижнее фото справа).

Несложный расчёт показывает, что теперь на четырёх балках сегодня находятся 2,7 м⊃3 подсохшего леса (можно считать по 700 кгс/м⊃3) и 0,945 м⊃3 откровенно мокрой древесины (думаю, что 900 кгс/м⊃3) — получается 2740 кгс или 685 кгс на одну балку. Учитывая длину одной балки равной 4 м, получается, что на каждый метр балки действует нагрузка чуть больше 170 кгс, а поскольку балки расположены друг от друга на расстоянии одного метра, то выходит, что нагрузка составляет 170 кгс/м².

Возвращаясь к начальным расчётам нагрузок на перекрытие и несущей способности балок, я с удивлением осознал, что вызвавшая у меня озабоченность и настороженность нагрузка представляет только половину расчётной.

Всё–таки полезно и поучительно, при случае, увидеть наглядную демонстрацию, подтверждающую расчёты: теперь я непоколебимо уверен в надёжности своего перекрытия — убедился воочию!