Если мобильная телефония мягко и постепенно изменила наш привычный образ жизни, — я помню «безмобильную эпоху», когда можно было связываться друг с другом только по проводным телефонам и приходилось заранее договариваться о сеансах связи, — то коронавирус внёс драматические изменения грубо, резко и безжалостно. Второй год подряд полностью разрушается дачная весеннепосадочная страда: невозможно выбраться загород из–за транспортных ограничений и, поскольку неизвестно когда они будут сняты, то и нет смысла затеваться с рассадой.
Я вообще огородом в этом году не занимался, а старшая дочь, которую я заразил в лёгкой форме перцеманией (подозреваю, что это «недомогание» передаётся воздушно–капельным путём) не смогла удержаться от огородного зуда и вырастила рассаду жгучих перцев, правда уже летом.
Читать дальше...Высаживать молодую поросль в грунт не имело смысла, поэтому наиболее развитые растения были рассажены в горшки, которые с трудом разместились на подоконнике (см. фото вверху справа). Сразу хочу заметить, что ни один из высаженных сортов ранее мне не был знаком, поэтому я с интересом наблюдал за их развитием и взрослением.
Самым скороспелым оказался сорт, известный в англо–турецком варианте как Turkish Flower Biber (см. фото слева) — первые два слова переводятся с английского как «Турецкий цветок», а последнее по–турецки означает «перец». Судя по обнаруженным в Сети описаниям его острота сравнима со жгучестью «Халапеньо», то есть, расположена в нижней части шкалы Сколвилла. К концу второй декады сентября кустики полным ходом цветут, и на них не только появились (зелёного цвета), но уже начинают вызревать (тёмно–фиолетовые) плоды.
Всего у меня в наличии три «турецких» куста и все три проявили завидную активность в цветении и плодообразовании, правда к ноябрю один из них (не обременённый цветами, а, следовательно, и плодами) безнадёжно и бесповоротно завял по непонятным причинам.
На втором месте по темпам развития, но на первом по мощности кустов идёт Bhut Jolokia Caramel (см. фото справа), один из наиболее жгучих сортов в мире (по крайней мере, в 2007 году по этому поводу был занесён в книгу рекордов Гиннеса, но потом были выведены ещё более перчёные перцы). С названием сорта произошла серия непоняток в результате которой слово «бхут» было переведено как «призрак», хотя в оригинале, по–ассамски (язык северо–востока Индии) правильнее использовать что–то вроде «бхют», то есть «бутанский», «из Бутана» (страна такая есть на Тибете, махонькая). Что касается второго слова, «джолокиа», то оно является упрощением, опять–таки ассамского «зоулоукия», которое почти всегда в наименованиях сортов означает «перец». Третье слово особо комментировать не имеет смысла, ясно, что имеющейся у меня разновидности присущ карамельный цвет зрелых плодов.
В общем, буду называть этот сорт перца правильно — «Бутанским», а кто хочет, пусть называет «Призраком» (англоговорящие перцеводы пошли дальше и ещё больше упростили и рационализировали название: Ghost Pepper — смысл тот же самый, что и бхут, но уже полностью по–английски). Кстати, в упоминавшемся Ассаме, там где большинство говорит по–ассамски, его ещё называют «Бих зоулоукия», что переводится как «ядовитый перец»: напомню о его невероятной жгучести в 1000000 (один миллион) единиц по шкале Сколвилла. Ну, а если кто–то хочет ещё больше углубиться в проблему названий этого сорта, пусть сам разбирается с его ассамским именем — ভোট জলকীয়া
Что касается биологических, ботанических характеристик, то сорт «Бутанский» является естественным межвидовым гибридом китайского и кустарникового сортов (подробнее о видах здесь), и с каждым днём он в нём всё явственнее проявляется кустарниковый родитель — куст подрастает чуть ли не на глазах: как говорила героиня второго плана в классическом советском фильме времён моей юности, «в огороде всё так и прёт, так и прёт». Внешне он почти не отличим от популярного в Бангладеш сорта «Нагалендский» (Naga Morich, где «morich» по–бенгальски, как не трудно догадаться, означает «перец»), который относится к китайскому виду и не уступает по своей жгучести «братику–гибриду».
На моём подоконнике в одном горшке разместились два «бутанца» (на самом первом фото этой статьи, справа вверху, они самого высокого роста) и оба дружно и интенсивно цветут, начиная с середины сентября, хотя практически весь этот интенсив вылился в пустоцвет — завязался фактически только один плод.
Довольно серьёзно в «подоконничной коллекции» представлен сорт «Гаванский», более известный как Habanero, который в этом году представлен зелёной и шоколадной разновидностями (Habanero Green 3 куста и Habanero Chocolate 5 кустов). Один из кустов «Гаванского зелёного» даже немножко поцвёл в сентябре (см. фото слева), но безрезультатно и к середине ноября этот неудачник повторил судьбу завядшего «Турецкого цветка», причём по тем же причинам (то есть, по неустановленным). Остальные кусты стойко держались «до последнего»: не цвели, но и не вяли.
Наверное, стоит заметить, что название «Гаванский» имеет весьма косвенное отношение к кубинской столице — этот перец произошёл из долины реки Амазонки, затем попал в Мексику и оттуда распространился по континенту и окрестностям, а Гавана отличилась наиболее интенсивной торговлей этого продукта. Кстати, кубинской кухне вовсе не присуще использование жгучих специй.
Последние участники рассматриваемой «компании» тоже выбросили немногочисленные цветки, которые не привели к ожидаемому результату: 2 куста сорта «Горячая рыбка» (Hot Fish, не исключено, что правомочен вариант перевода «Жгучий, острый рыбный», поскольку hot допускает и такую трактовку), а также один куст «Пёстрого трёхцветного» (Tricolor Variegata) — их цветение показано на той же фотографии.
«Рыбный» сорт получил своё название из–за того, что с XIX века традиционно использовался в приготовлении рыбы и морепродуктов чернокожими общинами, проживающими в районах Балтимора и Филадельфии (Чесапикский залив), куда он попал с Карибов. Сорт также выращивается с декоративными целями, поскольку листья и плоды обладают двойной (белой и зелёной) окраской. Кстати, подобную цветовую комбинацию мне тоже удалось заметить на листьях (плодов я так и не видел), хотя и проявилась она весьма невыразительно.
Сорт «пёстрый», судя по описаниям, похож на «рыбный», только к бело–зелёной комбинации окраски листьев добавляется фиолетовый (отсюда и трёхцветность). Что касается плодов, то им тоже присуща трёхцветность, но она изменяется созревании: сначала зелёный плод приобретает фиолетовую окраску, а затем ярко красную.
Если уважаемый читатель думает, что в моём строящемся доме наличествует только один подоконник, то он глубоко и далеко ошибается: «их есть у меня ещё».
. Говорят, что родиной сорта перца (скорее, схожих–похожих) является итальянская Калабрия, оттуда он попал в Канаду (итальянская община, проживающая в регионе Торонто), а затем к Джозефу Сестито из штата Нью–Йорк, США, великодушно наградившему сорт своим именем (Джо — сокращённая форма имени Иосиф). Сорт впервые «засветился» в конце 90–х годов, а я уже второй год имею удовольствие его выращивать. Удовольствие объясняется его урожайностью, неприхотливостью и активностью: зацвёл и сформировал плоды довольно рано, практически одновременно с ранее упоминавшимся «Турецким цветком».
Каких–либо внятных признаков, отличающих кайенский перец от прочих острых перцев мне разыскать не удалось. Более того, есть нетвёрдая уверенность, что слово является романизированной адаптацией «кыин'а» — так на языке тупи, проживавших на территории Бразилии, «где много диких обезьян», до прихода туда португальцев, называется любой перец (как, кстати, и слово «чили» на одном из ацтекских языков), а бразильцы перекрутили название его на свой лад также, как британцы из «бутанского» сделали «призрак» (см. предыдущую секцию, посвящённую Bhut Jolokia).
Ботанически кайенские перцы довольно легкомысленно, произвольно и частенько безосновательно относят к трём из пяти признанных видов, но наиболее авторитетные источники склоняются к виду однолетних (Capsicum annuum)
На третьем подоконнике расположились две «улитки» с рассадой различных сортов (см. фото слева). В конце июня, — непозволительно поздно, — я предпринял обречённую на провал попытку пикировать некоторые кустики, а прочие оставил «as is»: тратить время на заведомо бесполезную работу не хотелось, а выбросить жалко. И несколько «рассадин» в «улитке» зацвели и даже дали плоды!
Среди «победителей», продемонстрировавших наибольшую волю к жизни оказался неизвестно откуда появившийся у меня, — ну, как неизвестно, купил когда–то перец, понравился его вкус, выковырял и сберёг семена, — сорт некрупных перчин: я его условно назвал Ajeno, то есть, «Чужой»; есть у меня пагубная привычка давать неизвестным сортам перца испанские названия (как–никак, родина перца Латинская Америка), хотя испанским не владею.
Подоконничная эпопея продолжалась чуть ли не до конца года: в неотапливаемом помещении теплолюбивые растения выживали с трудом и часть из них «сошла с дистанции» ещё в конце ноября. А в самый короткий день года «сдались» и почти все остальные кустики (см. фото внизу слева), только «Гаванский карамельный» с переменным успехом проявляет стойкость и непоколебимость (см. центральное фото внизу), сравнимые со своей же стойкостью в части нецветения. В общем, перцеводческие потуги этого года я решил прекратить и собрал «богатый» урожай: четыре перчины «Длинного кайенского от Джо» (на фото внизу справа помечены цифрой 1), пять штучек «Турецкого цветка» (цифра 2), несколько плодов разных сортов (цифра 3, крупный красноватый — «Чужой») и символический итог от «Бутанского» (цифра 4).
